Любовь бывает разная: безумная, спокойная,

Бывает очень чуткая, не терпящая лжи.

Бывает безответная, ответная, бездонная,

А у тебя какая? Какая? Расскажи?

Любовь бывает добрая, недобрая, нечестная.

Бывает бесконечная, а значит на всю жизнь!

Бывает некрасивая, красивая, чудесная,

А у тебя какая? Какая? Расскажи?

Любовь бывает сдержанной, несдержанной, неистовой.

Бывает слишком быстрою, и той, что не спешит.

Бывает очень мягкая, бывает та, что с искрами,

А у тебя какая? Какая? Расскажи?

Но ты стоишь измученный, усталый и рассеянный,

И держишься за поручни расслабленной рукой.

И говоришь мне голосом спокойным и уверенным:

«А у меня, наверное, ты знаешь, никакой».

(Автор неизвестен)

Продолжила свой ночной обход дома. Следующим пунктом назначения стала столовая. Утащила с «дежурного» стола пиццу, присела за один из обеденных.

А ведь раньше в меню не было такой нездоровой пищи. Ради тебя ведь вписали пункт про «дежурный стол»... 

Отделила осторожно от пиццы кусочек, принялась осторожно жевать.

«Если скучно, могла бы так и сказать, рыжая)))»

Нет, мне не скучно. Просто ты занялся общением с мелкими, а я занялась кроссвордом. Изредка поглядывая все же на тебя. И радуясь тихонько своему счастью. Но очень скоро ты пропал. И появился очень нескоро. И то потому лишь, что добрые люди донесли до тебя, что у меня какие-то проблемы, которые ты якобы способен решить. И ты примчался. Я удивлена была… Я и не ждала, не звала… Но ты пришел. И это уже много значило. Но это была короткая встреча… И снова ты пропал. Стены Дома и его жители видели, как я страдаю. Что я только не делала в те дни… Лишь бы отвлечься или привлечь к себе твое внимание хоть чем-то. Но как привлечь внимание того, кого нет в поле видимости? Я утащила твою футболку (кстати, она до сих пор у меня, и не жди ее обратно), спала в твоей постели, обнимаю подушку, готова была разбить все зеркала в танцевальном классе, я даже позволяла новенькому парню заигрывать со мной. Чтобы ты хоть как-то внимание обратил на меня… Но и то без толку. Долго я не продеражалась и объяснила парню, почему у него нет шансов. После я добавила в свое личное дело документ, подтверждающий твои права на меня. Все, что тебя в этом документе привлекло — печать. Только потому, что тебе показалось, что там твоя фамилия написана с ошибкой. Ууу, как я разочаровалась тогда. Не расстроилась — разочаровалась. Гордый, ленивый, самоуверенный… Но черт, родной. Даже того короткого времени, пока ты был рядом, мне хватило — чтобы полюбить тебя. Тебя невозможно не любить. 

Я ведь тоже могу говорить, все, что думаю?) Ты мне дорог (шепотом)

«Ты мне тоже… дорога и нравишься и вообще.»

Ты не любишь рассуждать о чувствах. Мне это и не нужно. Мне от тебя только одно было нужно — твое присутствие рядом. О большем я уже и не мечтала. Но ты и этого не давал мне. Но надо отдать тебе должное — на приглашение прийти ты откликнулся. И пришел. Когда я уже и не ждала. Я ждала весь день. Сменила привычные джинсы и футболку на платье, а любимые кеды на босоножки на каблуке. Я ждала весь день. С самого утра. А тебя все не было. Я была на грани. Чтобы не портить людям праздник я ушла на крышу. Не одевшись. Прямо так — в платье и на каблуках. В тот день я впервые сделала это. Я шагнула с крыши и превратилась в ласточку. Полностью, безошибочно. Видимо, желание жить сильно во мне. Но легче не стало. Я села на ветку дерева, снова приняла свой облик. И вот тогда-то ты и появился. Перемахнул через забор, заметил меня и подкинул мне вверх букет подснежников. Не знаю, где ты их искал… Да и тогда меня это мало интересовало. Ты помог мне слезть с дерева и обнял. И снова пропал. Точнее тело твое было тут, рядом со мной, стоящей в босоножках в лужице талого снега и дрожащей от холода. Но сознание твое ускользнуло. Видимо, снова в Наружность. Но я осталась стоять там на морозе в луже… Твердо решив не сходить с места:

1) пока ты не вернешься

или

2) пока пока я не умру там

Ты вернулся. Отнес меня в дом. Но там была своя атмосфера… И какая-то магия разделила нас, заставив в тот вечер играть непривычные роли. И лишь ближе к ночи мы вернулись в свое сознание. Ты тогда еще по привычке раздавал комплименты направо и налево, не заметив меня. Ну за что, собственно и поплатился. Когда я тебя опрокинула на пол и ты стукнулся головой о пол. Тогда я даже переживать стала. Но ты заверил меня, что все в порядке. И я растянулась на полу рядом. Купидон тогда подарил мне огненые волосы, искрящиеся, если резко тряхнуть головой. А тебе он подарил колечко, отметив про себя, как оно будет смотреться на другом пальчике. На моем пальчике… Черт! На моем! 

Отнесла недоеденную пиццу обратно, вышла из столовой. Решила закончить свой обход дома… Ушла по направлению душа, растирая ладонями по лицу слезы. Прошла мимо своей комнаты, увидела на двери плакат с жителями, сделанный Синой, вспомнила о втором ее плакате, на котором было двое: ты и я. И надпись «Together». Ускорила шаг, в душ практически уже вбежала. Включила воду и забралась под струи, не раздеваясь… Всегда было интересно как оно… Дань фильмам… Хотя мысли о тебе все равно сводят с ума. Заплакала навзрыд. Осела медленно на пол. 

Черт, я уже себя жалею… Нельзя себя жалеть. Это слабость. А я обязана быть сильной. Это ведь моя главная черта всегда была… Всегда и везде… Но не с тобой. Моя слабая сторона — ты. 

Перестала плакать, села удобнее, подняла лицо к струям воды, закрыла глаза. 

А вот я ушла из дома. К тебе. Точнее, за тобой. Это были милые дни. Когда ты укрывал меня на ночь одеялом, когда я пыталась лечить тебя. Да я даже колыбельную пела. Я!!! Пела!!! Для меня это сродни подвигу) Но для тебя я готова на все. И не в прошедшем времени… В настоящем тоже. Мы с тобой договорились вернуться на Масленицу. Я прождала тебя, сидя рядом весь день. Ты тенью бродил около. Но так и не подал мне руку, не сказал, что «вот, я готов, идем»… Этот день вообще был последним днем, когда я что-то тебе сказала. Ты мне не ответил тогда. И с тех пор у нас пора молчания. Ты не пишешь, потому что с характером, потому что ты привык ко вниманию, привык, что все вокруг тебя, а ты центр этой вселенной… Но я тоже оказывается с характером… Не стала лезть к тебе… У тебя в той Наружности есть с кем поговорить. Ты даже не заметил, как я собрала вещи и ушла в свой дом. Еще несколько дней я надеялась на чудо… Ждала письма… Но, как оказалось, зря. Я вернулась в Дом. И в ночь возвращения я решилась отпустить тебя. Отпустить в одностороннем порядке. Потому как вот уже несколько дней прошло и я поняла, что сердце мое тебя не отпускает. Но отпустил разум… Я написала письмо и оставила его на твоей кровати… Ты еще не знаешь о моем решении. Но однажды узнаешь. И не будешь, может быть, винить себя, что не приходил так долго. Ведь я к тому времени тебя отпустила… Выпустила… Перестала напоминать о себе, но не перестала помнить тебя. И не перестану… В моем деле так и будет лежать тот лист с печатью «Собственность Алекса Блэка». Я всегда буду твоей, пусть даже и ты не будешь моим. 

Выпуталась не без труда из одежды. Отключила воду, завернулась в полотенце. Вещи повесила на веревку стекать, сама же босая побрела к себе в комнату. Там быстро переоделась в пижаму, залезла под одеяло. Достала из-под подушки фотографию, легонько провела пальцем по твоему лицу. 

Я всегда буду твоей. Одно твое слово — и я у твоих ног. Но я не верю, что это слово будет… Что ты придешь, что ты прочтешь то письмо, что ты поймешь… Я постараюсь больше не показывать никому слабости. Пусть все думают, что я забыла тебя и оправилась… Пусть хотя бы они не переживают.

Затолкала фотографию под подушку, обняла плюшевого мишку, закрыла глаза. 

«Расставаясь я сказал тебе, что забуду,

Отвернувшись, обещал себе, что помнить буду

Тебя я вечно, вечерами как обычно, 

Я молюсь за нас, наверное, по привычке»